Ко Дню неизвестного солдата

Белый аист летит

Прошлые жизни. Странный феномен. Будто бы это фантастика, выдумка, бред — пусть так, но очень много людей переживают подобные воспоминания. Эти воспоминания рождаются вместе с ними, взрослеют и сопровождают всю жизнь. Эти странные воспоминания составляют часть жизни человека, проявляясь очень специфично, влияя на выбор жизненного пути и даже на его вехи. Одна прекрасная дама примерно 1955 года рождения рассказала о своих воспоминаниях и как они отразились на ее жизни. Далее от ее лица.
Когда я была маленькая, мне постоянно снились ужасные сны. В них было много боли, страха и насилия. Детские сны с годами стерлись из памяти, но само ощущение ужаса помнится до сих пор. Всплывают образы леса, каких-то домиков, подземелий и оружия. В подростковом возрасте эти сны тоже продолжались с еще большей частотой и ощущения во снах были еще четче и острее. Будто я мужчина и бегу по лесу, за мной погоня. Рядом со мной бегут другие мужчины, у всех оружие. Деревья высокие, не как у нас в Якутии. Другие сны были про домики под землей, мы там жили, горел огонь. В углу мы складывали ружья и еще какое-то вооружение. В других сюжетах снов мы ползли по земле и стреляли из ружей. Стреляли и по нам. Мы говорили на языке, будто похожем на русский. – Я училась в якутской деревне, в школе на русском языке. В ту пору в нашем регионе еще не было телевидения.
Целая серия снов была посвящена образам врагов. Они были серые с блестящими головами. Они резали нас ножами, били, издевались. Они причиняли жуткую боль. Они говорили на каком-то каркающем языке. Я ничего не понимала, но темы разговоров были понятны на языке насилия. Эти сны содержали сцены немыслимо ужасной жестокости. — Я, девочка 12-15 лет, боялась спать. Для моей психики это было слишком. Я старалась о них сразу же забыть, потому что это было не то, о чем могла думать девочка, сильно занятая в школе, кружках и по дому. Конечно, я жаловалась родителям, но они отмахивались, мол, забудь, это всего лишь сны. Я так и делала. В этих снах я боялась в основном эмоций ужаса и переживаний насилия, а не картинок и сюжетов.
Прошли годы, я стала думать о будущем, чем я бы занималась во взрослой жизни. Как-то сама собой возникла уверенность, что немецкий язык это как раз то, что я должна изучить, и поступила в Якутский университет на факультет иностранных языков. Во время студенчества я получила путевку в Белоруссию «По местам боевой славы». С группой из университета мы отправились в поездку. В ту пору прямого рейса до Москвы не было, конечно. Летели долго со многими пересадками самолетами и поездами.
Веселой компанией мы на автобусах ЛИАЗах путешествовали по Белорусской ССР, посещали красивые города, исторические музеи. Все было в новинку, ведь это была первая моя поездка. И посещали мы памятники героям Великой Отечественной войны. Это были стелы и художественные композиции. И там, на экскурсиях нам рассказывали о героическом противостоянии наших бойцов нацистским полчищам на территории Белоруссии, водили по местам боев.
В одном месте в лесу, как наглядная экспозиция, был заново построен лагерь из землянок, в которых во время войны жили партизаны и окопы. Это были современные постройки. Я никогда раньше не видела землянок. Двери их были открыты и взгляд проник внутрь, и тело будто паралич обуял. Сбросив наваждение, я пошла дальше. Экскурсия проходила по лесу. Вдруг шаг мой стал тяжелым, слезы набежали на глаза и живот схватило судорогой. Кое-как отдышавшись, я пошла с экскурсией дальше, а там был монумент братской могилы. Мне стало плохо, я отошла в сторону, ноги не держали меня. Я разрыдалась так, как, ну вот, никогда в жизни. Причем я понять не могла, почему такая реакция. Вокруг был прекрасный солнечный лес с высокими деревьями, на полянах цвели цветы. Но душа прямо рвалась на части. Ей было так горько! Меня ничто не могло поразить так, чтобы дать такую реакцию.
Я рыдала так, будто я умерла и мое тело лежит в этой братской могиле. Это был такой ужас и безмерная тоска! И я вспомнила, что именно такой степени ужас и ощущение фатальности я часто ощущала в детстве. Где – во снах!
Позже, в гостинице, оставшись наедине со своими мыслями, я стала думать об этом ощущении ужаса. Этот ужас я узнала. Затем память подсказала, что эти землянки я тоже видела в детских снах. От этого стало вообще страшно. Потом память показала мне обрывки снов, где звучала речь товарищей и врагов. А потом и «кадры» насилия. Я была в шоке. Если представить, что в той братской могиле лежало мое тело из прошлой жизни… Если предположить, что того партизана, которым во время войны была душа, что теперь моя, убили мучительным способом… А враги говорили на немецком языке, и ведь именно этот язык я выбрала для изучения… Эти открытия не укладывались в моей голове. Я все думала, зачем я здесь и как сбежать отсюда? Но пришлось побывать и в Брестской крепости, очень тяжелом месте, полном трагедии.
Остаток лета я переживала эти открытия и думала бросить изучение этого языка. В ту пору, когда меня донимали эти сны, у нас не было телевизора, мне неоткуда было брать эти образы, и я понятия не имела, как звучит белорусский язык. Если образ и язык врага мог быть мною почерпнут в кино в Доме культуры, даже и образ землянки и боев, то в раннем детстве я не ходила на такие фильмы. Одним словом, я пыталась найти всевозможные варианты источников образов снов, но не все они были вразумительные. Ладно, пусть все так и остается — решила тогда.
Язык продолжила изучать, решив, что если в прошлой жизни меня и убили враги, то в этой меня ожидает мирная жизнь в очень далеком от былых боев регионе. И если изучать язык тех, кто убили меня тогда, задача этой жизни, то значит, это зачем-то надо. Не мне — душе. Но почему судьба привезла меня так далеко и именно в тот лес, к той братской могиле? Значит, так было надо. Значит, душа настолько страдает, что даже в следующей, этой, моей жизни не может забыть.
В те годы праздник Великой Победы очень серьезно организовывался. Я принимала участие в этих мероприятиях с глубокой личной мотивацией. Лозунги тех лет, в том числе «Слава Красной армии» были для меня и сейчас остаются глубоко личными. И каждый год на 9 мая мысли возвращаются на тему военных событий той поры. Изучила историю освобождения Белоруссии, особенно партизанское движение. И твердо уверена, что то, к чему стремился тот павший партизан, должна реализовать я, чем и занималась всю жизнь. Этот человек наверняка мечтал завести семью, вырастить любимых детей счастливыми, позитивно работать и дожить до старости.
В связи со всем этим у меня была мечта посетить Берлин в память о том человеке, который умер, не дождавшись победы. Много лет прошло, прежде чем я с уже со взрослыми детьми сделала это. Я отдала долг памяти своей прошлой жизни и теперь с чистой совестью принадлежу сама себе.